Что знаки безлики 
и цифры бесстрастны,
то всякому ясно,
но в буквах иврита,
из злата отлитых,
есть древние ритмы
огня и молитвы.
И в буквах иврита
на каменных плитах -
и срипки, и вскрики,
и выдох, и всхлипы,
испуганной птицы
гортанные хрипы,
и клинопись в лицах,
и стрекот, и клёкот...
Изогнуты брови, как гибкие ветви.
В еврейских глазах нарисована вечность.
И профиль семитский – всё линии те же,
всё в буквах иврита. А что было прежде –
уста или слово? Письмо для немого?
А строки иврита поются, как ноты,
звенят, как минуты,
летят, как монеты.
Страницы иврита – как шифр потаённый,
как вихрь исступлённый, 
как куст опалённый,
как шум отдалённый,
как шёпот влюблённый.
И пальмы, и клёны, и звёздные кроны,
и пена, и волны, и своды законов,
и вся книга жизни
в небесной отчизне,
(а может, молчизне),
где в литере каждой
послание важное,
где скрытые смыслы
меж строчек повисли,
объемлет сознание
всё мироздание.
И воду от пламени,
и Бога без имени,
и тени от сновидения,
и иудейского гения.